Каталог статей

На самом деле ангелов было пять: пять имбирных, покрытых разноцветной глазурью ангелов ждали Николку на фарфоровой тарелке под ёлкой в ясное Рождественское утро. Проснувшись, он, как и все дети на свете, бросился первым делом к ёлке, к подаркам, а среди них - и ангелам. Он сразу же вознамерился съесть одного, хотя, конечно, прекрасно знал, что негоже перебивать аппетит, и что, прежде всего, нужно бы все-таки умыться. Николка уже почти взял одного из ангелов, когда вдруг его пронзила мысль: "Нужно же и папеньку с маменькой поздравить!" Для этого ему пришлось и одеваться, и умываться. 
Папу он нашел в кабинете, еще в коридоре Николка услышал веселый и громкий папин голос, робко приоткрыв дверь, он протиснулся внутрь. Папа о чем-то беседовал с управляющим.
- С Рождеством! - сказал Николка, протягивая папе имбирного ангела.
- Спасибо, сынок! - рассмеялся папа, взял мальчика на руки и высоко-высоко подкинул. - И тебя с Рождеством!
Мама сидела за столом в своей комнате и что-то быстро писала.
- С Рождеством, мамочка, - проговорил Николка и положил ангела возле маминой руки.
Мама подняла на сына большие и немного грустные глаза:
- Спасибо! И тебя, родной, с Рождеством! Ступай.
Николка тихо прикрыл за собой дверь и пошел в столовую, где его уже ждал завтрак. После завтрака он снова вернулся к ёлке с твердым намерением добраться до своих имбирных ангелов и съесть хотя бы одного, но потом он вдруг подумал: "Если съем все сейчас, то что же мне останется на вечер? И потом, я же еще почти не видел остальных подарков!" На самом деле, он уже все распаковал и посмотрел, но только один раз , а этого же так мало.
Подарков у него было много: от папы, от мамы, от дедушки-адмирала, от многочисленных тетушек, а еще один - толстая книжка - от учительницы.
- Как же я мог забыть? - подумал Николка. - Нужно же и ее поздравить! - он бережно взял с тарелки еще одного ангела и вышел из комнаты.
Учительницу он нашел там, где и рассчитывал - в библиотеке, та сидела возле окна с книжкой в руках и улыбалась чему-то. Николка догадывался, что книжка была иностранной, учительница ведь и учила его английскому и немецкому языкам, а французскому - мама. Он не ошибся: книжка была на английском, он понял это, когда подошел к учительнице совсем близко, протянул ангела и сказал:
- Merry Christmas, - это "С Рождеством" по-английски.
- Ну что ты? - ответила Анна Алексеевна. - Мы же с тобой русские люди! С Рождеством тебя! Ой, какой красивый ангел! Это мне? Спасибо.
- С Рождеством! - сказал Николка. - Да, это Вам.
Учительница взяла ангела и завернула в платок.
- Я его домой отнесу, - сказала она.
Николка улыбнулся и направился назад в детскую.
"Съесть ли одного из ангелов..." - раздумывал Николка, пока собирал свою новую железную дорогу, но дорога была такая большая, и играть с ней было так интересно, что мальчик так увлекся, что не вспомнил об ангелах до самого обеда.
А после обеда оказалось, что папа собирался ехать к дедушке, чтобы отвести ему Рождественские подарки. 
- А я же ничего дедушке не передал! - сказал Николка папе.
- Да ты что? Неси тогда скорее что-нибудь, дедушка будет очень рад твоему подарку.
Николка, сломя голову, бросился в детскую: "Что? Что же можно передать?! Точно! Ангел!" Николка схватил одного из них с тарелки, завернул в оберточную бумагу, которая все еще валялась по всем углам, и написал: "Дедушки от Никалая". Он едва успел сунуть свой сверток в корзину с остальными подарками, как папа ушёл.
- У меня остался всего один ангел, - сказал Николка сам себе. - Съем-ка я его вечером.
И он снова взялся за свою железную дорогу и остальные подарки.
Вечером мама стала собираться в театр, за ней должен был заехать папа. Николка тихо-тихо сидел в гостиной и наблюдал, как мама в красивом белом платье ходит из комнаты в комнату в поисках то шали, то колье, то сережек и колец. Наконец, маме несут шубу, и она готова. Николка почти не верит, что это она, так она прекрасна и величественна, мама же улыбается ему и говорит:
- Сынок, родной, веди себя хорошо. Спать ложись, а мы с папой скоро вернемся.
Николка роняет пару слезинок, так ему не хочется, чтобы она уходила, но внизу уже звонят и мама, подхватив сумочку, уходит.
Николка, вернувшись, в детскую, снова подумал об ангеле, но почему-то теперь ему совсем не хотелось его есть, а хотелось сесть куда-нибудь и просто сидеть и думать о Рождестве, о легких белых снежинках, о полозьях саней, о светящейся люстре в театре.
Сидел-сидел Николка и вдруг вспомнил, что вчера вечером кухарка Полина, говорила, что у нее заболела дочка, Настя. Николка помнил эту Настю, она была младше его и ужасно всего боялась, особенно  крыс и мышей, а Николка со своим кузеном ее как-то страшно напугали, просто так, от нечего делать. Николке вдруг стало очень стыдно, и больше всего на свете захотелось как-то извиниться. Он взял с тарелки последнего ангела и пошел вниз, в кухню.
В кухне было тихо, только гудел огонь в печке, и посапывал на лавке кот Рыжик. Николка чуть не расплакался: что же теперь делать, он должен извиниться!
Оставалось только одно: самому идти к ним домой, он знал, где они живут, всего лишь пройтись по набережной свернуть направо и подняться до рынка, а за ним - и рукой подать. Николка вышел в сени и стал одеваться, самому это было очень трудно, но, наконец, он справился, и отбросив все страхи, аккуратно открыл дверь и вышел на улицу.
Было тихо и морозно, с неба на него удивленно взглянули звезды и месяц. Николке вдруг стало очень-очень страшно, но отступать было нельзя: папа бы не отступил и дедушка тоже. Где-то вдалеке залаяла собака, Николка вздрогнул и пошел быстрее, редкие прохожие удивленно взирали на него, но ничего не говорили. Вот  набережная, замерзшая речка за парапетом с темными квадратными вырезами прорубей и узкими более светлыми протоптанными в снегу дорожками, вот и нужный поворот, навстречу Николке выбежал громадный пес, но,  даже не взглянув на мальчика, побежал дальше, вот и пустой ночной рынок, вот и нужный дом. Кухаркина семья живет в одной из квартир в подвальном этаже, и Николка тихонько постучался в их дверь, но никто не открыл, Николка постучался еще раз, но все так же тихо. Тогда он толкнул дверь, и она поддалась, он медленно вошел в теплые сени, пахнущие мокрыми валенками, в комнате горела лишь одна свечка да лампады. Николка старался идти очень тихо, но нечаянно задел что-то, и это что-то с грохотом повалилось на пол. Мальчик крепко зажмурился, а когда открыл глаза увидел, что рядом с ним стоит испуганная кухарка с кочергой.
- Батюшки мои! Я уж думала воры лезут! - запричитала она. - Барин, а ты-то тут откуда?
- Я пришел к вашей Насте, - ответил Николка. - Как она?
- Настя-то? Спит, только вот заснула, а то бредила все.
Николка поежился и достал из кармана завернутого в платок имбирного ангела:
- Вот, передайте ей. Скажите, что от меня.
Кухарка вдруг расплакалась:
- Ой, да что же это! Да за чем же? - она взяла ангела и прижала его к груди, а потом пронзительно крикнула. - Васька! Васька!
В сени выбежал кухаркин муж.
- Что? Что?
- Вот, смотри, барин-то нашей Настасье ангелочка принес!
Васька удивленно посматривал то на жену, то на Николку.
- Ну что стоишь-то? - спросила у него кухарка. - Одевайся! Барина-то нужно домой отвезти!
Василий скрылся, но через несколько минут вернулся уже полностью одетый, он поднял Николку на руки и молча донес до дома.
- Спасибо! - сказал Николка когда его опустили на собственное крыльцо. - С Рождеством!
- С Рождеством! - ответил Василий и пошел домой.
Тихо раздеться у Николки не получилось, в сенях его поймала старая мамина нянька, она отшлепала его, отругала, пообещала все рассказать родителям, когда они вернуться, и повела в спальню.
Нянька молча раздела его и ушла, погасив свет. Николка улегся и почти сразу заснул, только в последнее мгновение, перед тем, как провалиться в теплый сон, он прошептал себе и миру: "С Рождеством!"
Николка спал, он уже даже и не вспоминал об ангелах, о том, что так ни одного и не попробовал. Он даже не задумывался, что стало с теми тремя ангелами, но мы можем это узнать.

Анна Алексеевна работала гувернанткой в Николкиной семье совсем недавно, да и вообще работала она недавно, а только с тех пор, когда дела ее семьи стали совсем плохи. Единственное, что у них теперь оставалось, так это дом, почти такой же большой как у Николки, с которым они никак не могли расстаться. Рождественским днем она вышла из Николкиного дома, чтобы пойти к себе и поздравить с праздником своих родных: маму, папу и сестер, ангела она несла в руке завернутым в платок. Так она шла по зимней, заснеженной улице, погруженная в свои невеселые мысли. Она никогда особенно не смотрела по сторонам, за что ее часто ругала маменька, вот и сегодня она не видела ничего кроме своих плохеньких уже ботинок и грязного снега под ногами. Только она подумала, что можно купить немного сладостей, как в нее кто-то влетел, от неожиданности она выпустила из рук ангела, и тот упал на землю и разбился.
- Oh, I'm sorry! I'm very sorry! - услышала она, что означает: "Извините, извините меня!"
Она подняла глаза и увидела высокого молодого иностранца, она сразу поняла, что это иностранец, такое же сразу видно, правда?
- It's my fault! Only mine! - причитал иностранец, собирая по земле то, что осталось от ангела.
Анна была готова расплакаться, она только проговорила:
- Never mind. - что значит: "Не берите в голову".
Иностранец, услышав это, расплылся в широченной улыбке. Не буду нагружать вас обилием английских фраз, а сразу напишу по-русски, что он сказал, что его зовут Фредерик Коул, и он приехал из Лондона по делам фирмы своего отца, что ему очень-очень жаль, что такого чудесного ангела постигла такая печальная участь, что он сделает все, чтобы загладить свою вину. Анна долго пыталась отказаться, но Фредерик ее уговорил и повел в большой кондитерский магазин, где они купили много-много ангелов, он, как джентльмен, конечно же, помог даме донести тяжелый пакет до дома, где по любезному приглашению остался на чай.
Надо ли говорить, что с тех пор Анна и Фредерик почти не расставались, только Николке пришлось искать новую гувернантку.

Николкин Дедушка был адмиралом. Он обошел на своих кораблях почти весь белый свет и участвовал в нескольких военных кампаниях, но теперь он лишь одиноко жил в большом доме, и очень обрадовался, когда его навестил его единственный сын и привез ему подарки, в том числе и маленького имбирного ангелочка в пакете с надписью: "Дедушки от Никалая" от его единственного внука.
Сын побыл совсем недолго и быстро уехал по своим неотложным делам. Дедушка же загрустил, сидя у себя в кабинете: так ему хотелось увидеть и невестку, и внука. Долго он сидел так, погруженный в печальные мысли, но его уединение было прервано появлением лакея:
- К Вам Иван Александрович Зубов.
Дедушка велел пригласить Ивана Александровича Зубова, совсем молодого капитана, который начинал свою морскую службу мичманом у дедушки на корабле.Иван Александрович совсем не изменился с тех далеких времен, только немного поседел.
- С Рождеством, Николай Федорович! - сказал он, войдя в комнату.
- И тебя с Рождеством, дорогой! С чем пожаловал?
Иван грустно улыбнулся и поведал, что его отправляют в дальнюю и почти безнадежную экспедицию, что это, скорее всего, происки недобрых людей, которым  он мешает и не нравится, и что если он не пойдет в экспедицию, у него только один выход - уходить со службы.
Дедушка внимательно выслушал и задумался, Иван сидел перед ним на стуле. Дедушка думал о том, что у Ивана-то и семьи еще нет, что он совсем один. Думал-думал дедушка, посмотрел в глаза капитану, а потом взял со стола Николкиного ангела и протянул ему:
- Вот, держи! Это мне внук подарил. Думаю, Иван, нужно все-таки идти. Трусость в нашем деле недопустима, а ведь если ты откажешься, все это трусостью и сочтут. Крепись, Иван, ты сильный, ты им всем покажешь!
Капитан взял ангела и улыбнулся, он был рад, что услышал именно это, он и сам так думал, но боялся сам себе в этом признаться.
Вскоре он ушел, унося в кармане имбирного ангела.
Дедушка снова остался один, но теперь он не грустил, ведь у него был сын, и Николка, а еще Иван - его любимый мичман, а теперь уже капитан.
Ангел же недолго жил в кармане у капитана, вскоре он, завернутый, в толстую бумагу, переселился в коробку с его книгами, а потом - и в капитанскую каюту на большом корабле, уходящем в мерцающее море.

Третий ангел лежал на комоде возле кровати, где спала Настя. Не знаю почему, но утром она проснулась почти здоровая, может, лекарства, которые дал ей доктор, навестивший их накануне, помогли. Настя проснулась, и первое, что она увидела был ангел, она улыбнулась и прошептала:
- С Рождеством!